активную защиту, сработали механизмы подрыва. Я представляю, что в это время творилось в месте попадания корабля чужаков. Под чудовищным давлением ломался корпус, с треском разрывались стальные переборки и палубы или что у них там есть. Почти сразу последовал второй залп и тут же третий… Завыли установки охлаждения и подачи, башня перешла на беглый огонь.

За время освоения пространства было использовано много чего: различные виды лазерного орудия, ракетное вооружение с ядерными боеголовками и так далее. Но типы таких вооружений таки и не прижились. Конечно, они не были забыты и использовались на кораблях других назначений и различных специальных задач. Орудийные платформы, собранные в башнях, по старинке названные главным калибром, как и в далекие времена парусных и угольных кораблей решали исход сражений. Орудийная мощь, по-прежнему оставалась главным доводом в сражениях. В пустом пространстве Нового Мира смертоносные орудийные конусы, разогнанные до умопомрачительных скоростей, практически всегда решали главную задачу — победу над противником. Уничтожить их можно было только заградительным огнем, да и то не всегда. Наши, самые современные снаряды главного калибра, относились к числу совершенно секретных разработок. Еще на полигоне, возле Ригель-1 я был поражен пробивной и разрушительной мощью боевых конусов. Совершенно новый дредноут типа «Джордж Буш» Новоамериканских Штатов, специально доставленный на боевые стрельбы русского флота, конечно же, самый мощный и непобедимый, разлетелся на четыре громадных бесформенных куска. Ему хватило первого же залпа всеми орудиями главного калибра «Бородино».

Увидев попадания по цели, я впал в состояние боя, возбуждение и адреналин затмевали все предыдущие страхи и сомнения насчет нашего будущего. «Залп, залп, залп», мысленно орал я, подавая команду «периметру». Войдя в раж, я стал обычным человеком. Желая нанести как можно больше урона жабоподобным тварям. Я видел, как разлетаются «листья», какие-то металлические куски, из корпуса линкора выбросило столб дыма и непонятной жидкости. Свалившись с курса он «падал» на планету. Я четко видел, как вначале вспучило, а затем вырвало из тела линкора чужаков сам модуль или вернее то, что от него осталось. Но как не странно никаких чувств, кроме удовлетворения, я не испытывал. Да и что должен испытывать офицер Императорского Флота к чужакам, которые напали на корабли самого могучего внеземного объединения людей? Государства, при виде флотов которого, все боевые соединения Освоенных Миров, старались быстрее уйти в подпространство Иного Измерения. Силу и мощь Империи никому не хотелось испытывать на себе.

Эти мерзкие безшейные человекоподобные существа, по ошибке отнесенные учеными в разряд «потенциально неопасных и неагрессивных существ 2 подгруппы». Устроившие форменную резню на втором спутнике Нью-Вашингтона, четыре корпуса жабоподобных нелюдей на восьми кораблях — напоминающих черепах, просто свалились на головы новодемократам Новоамериканских Штатов, то, что творилось пять дней в колонии не передать словами. Даже самые видавшие виды спецназовцы Внешнего Мира, не один десяток лет проведшие на границе в зачистках пограничных колоний, не видели подобных зверств.

После орбитальной атаки чужаков 3 Императорским Флотом на Медисе уже некого было спасать. Десант специального корпуса, высадившийся на планету, просто перемещался от материка до материка, был зафиксирован факт тотального уничтожения населения. Странные, неподдающиеся логике людей, сооружения.

Строения, похожие на огромные грибы, ямы горных выработок, подобные алмазным копям, больше напоминающие километровые воронки, и пустота. Ни одного живого человека, ни одного тела, ни-че-го.

Колония Новоамериканских Штатов перестала существовать. Новость, облетевшая все каналы, просто взбудоражила население Империи и Новодемократического Союза. Только после уничтожения колонии, Конгресс Объединенных Миров, наконец-то решил, что необходимо не беспощадно сокращать, а начать срочно обновлять и модернизировать флот и армию. К сожалению, время уже было упущено. Оно играло против нас. Людей, различных рас и культур, так и не сумевших найти взаимопонимания. Время играло против тех, кому предстояло своей жизнью и кровью искупить безалаберность и равнодушие новых канцлеров и президентов. Эти господа, дающие многозначительные интервью с фразами типа: «мы обязаны нести демократию и мир во вселенной людей и человекоподобных рас» и прочую ахинею, еще не знали, что вся болтовня кончится именно так — залпами орудий и разрывами кораблей.

После разгрома Империей объединенных флотов швали со всех Окраинных Миров, именно она взяла на себя их опеку, выстроив систему автоматических опорных баз по Зоне Отчуждения между людьми и глотами. Ведь Новодемократический мир не признавал «насилия» и «оккупации» «малонаселенных миров», да флот у них был, прямо скажем, никудышный. Империя первая из людских конгломераций начала патрулировать Зону Отчуждения, предварительно закидав ее автоматическими башнями дальнего обнаружения типа «Лена» и минными полями.

Кодис же был изолирован и обвешен спутниками дальнего обнаружения с батареями фотонных торпед и автоматических пушек. Уже тогда, почти десять лет назад, стало ясно — война с глотами неизбежна. Вопрос лишь в том, когда она начнется.

В звуках боя вдруг прозвучало:

— Здесь мостик, командир и старший помощник ранены, кормовые башни выведены из строя, командование принял старший артиллерист, уцелевшим плутонгам и орудийным башням получить новое целеуказание.

Глава четвёртая

Отступление. Зона Отчуждения 14 июня 2614 г.

Новая серия мощных взрывов вернула меня в действительность. Со всех сторон неслась смерть. Она выглядела в виде конусов главного калибра, и черных корпусов глубинных торпед, в виде баро — напалмовых бомб и сверхтяжелых снарядов ПВО. Все это я буквально ощущал телом, миллиарды и триллионы единиц энергии, одновременно взрываясь, порождали такие искажения космического пространства, что становилось жутко. Они насыщали мертвую пустоту пространства своим смертоносным содержимым. Казалось, незримая ткань космоса вокруг разрывается от бесконечных взрывов. Бушующее пламя сгораемых кораблей, взрывы затмевали на миг близлежащие звезды.

Корпус корабля стонал от ударов чужаков. Энергетические щиты уже не справлялись с многочисленными ударами неприятельских кораблей: мы выходили из боя. «Бородино» просто вынужден был уйти: из половины орудийных плутонгов в строю осталось меньше двадцати процентов, из восьми башен главного калибра работала по целям только половина, мы умирали медленно и мучительно. Кольцо неприятельских кораблей почти сжалось гигантской петлей: даже уйти в прорыв было невозможно — все пути были перекрыты. Состояние нашего собрата «Полтавы», идущего головным, было не в пример хуже: полуразбитый крейсер яростно отплевываясь огнем, отползал от нас в сторону вспышек вражеских кораблей. Корабль был уже наполовину без орудийных башен, его маршевые дюзы разбиты, башни ПВО молчали, сочась дымом и огнем. Над ним яростно кружила не менее полудюжины эскадрилий истребителей, они наносили удары по наружным боевым блокам, маршевым двигателям и внешним антеннам. Почему же мы не идем ему на помощь? Что такое? Ведь мы пострадали меньше, в нашем арсенале